1. Тактика ведення пацієнтів з ненейрогенними СНСШ, у т.ч. з доброякісною простатичною обструкцією

2. Способ лечения остроконечных кондилом у мужчин

   Николов В. В., Ковальчук М. Т., Марина С.С. и др.

3. Вирус папилломы человека и вирус Эпштейна – Барр умеют «договариваться»

4. Нове у стандартах діагностики та лікування урологічних та онкоурологічних захворювань

5. Применение трансуретральной микроволновой локальной термотерапии в комплексном лечении туберкулеза предстательной железы

   Степанов П. И.

6. Клинический случай галетообразной почки, осложненной нефролитиазом

   Пасечников С.П., Самчук П. А., Сыч В. И.

7. Влияние тамсулозина на выраженность болевого синдрома и отхождение конкрементов после ударно-волновой литотрипсии

8. Школа по диагностике и лечению рака предстательной железы

9. Мужской фактор бесплодия: современные возможности лабораторной диагностики

   Рыкова О.В.

В Киеве 17-18 ноября прошлого года на базе ГУ «Институт урологии НАМН Украины» была проведена Школа по диагностике и лечению рака предстательной железы, в которой активное участие приняли ведущие специалисты из Украины, Грузии, Беларуси и Западной Европы. Организаторами мероприятия выступили Национальная академия медицинских наук Украины, Министерство здравоохранения Украины, ГУ «Институт урологии НАМН Украины», Национальная медицинская академия последипломного образования им. П. Л. Шупика. В ходе заседаний были представлены доклады по ранней диагностике рака предстательной железы (РПЖ), лечению местно распространенного, кастрационно-резистентного и метастатического рака простаты, профилактики данной патологии, сексуальной реабилитации больных РПЖ. Кроме того, в рамках мероприятия состоялся мастер-класс профессора Йенса-Уве Штольценбурга, заведующего отделением урологии, руководителя международного тренировочного центра по лапароскопии и робот-ассистированной хирургии в Лейпцигском университете (Германия).

С приветственным словом к собравшимся обратился член-корр. НАМН Украины, д.мед.н., профессор, директор ГУ «Институт урологии НАМН Украины» С. А. Возианов. Он выразил благодарность организаторам школы и особо – профессору Йенсу-Уве Штольценбургу – за уникальную возможность для отечественных врачей перенять передовой опыт немецких специалистов, пополнить знания, а также повысить свою профессиональную компетентность в области хирургического лечения пациентов с РПЖ. С. А. Возианов пожелал участникам мероприятия успешной и плодотворной работы, а также конструктивного диалога по обсуждению наиболее актуальных вопросов, касающихся тактики ведения онкоурологических больных.

С докладом «Биохимические маркеры и биопсия простаты в раннем выявлении рака предстательной железы» выступил к.мед.н. Ю. Н. Бондаренко, ГУ «Институт урологии НАМН Украины».

В большинстве случаев раковые заболевания предстательной железы выявляют во время скрининга с помощью анализа крови на простатспецифический антиген (ПСА) или пальцевого ректального исследования (ПРИ). Начальные стадии РПЖ, как правило, не сопровождаются симптомами, при этом более запущенные формы рака диагностируют по наличию симптоматики, которую они вызывают.

Главные диагностические критерии РПЖ включают:

• ПРИ;
• определение концентрации ПСА в сыворотке крови;
• трансректальное ультразвуковое исследование (ТРУЗИ).

Диагноз основывается при констатации наличия аденокарциномы в образцах биопсии либо в послеоперационном материале по результатам гистологического исследования.

Касательно истории внедрения в медицинскую практику теста на ПСА докладчик отметил, что в 1979 г. таковой был впервые выделен из семенной жидкости, кроме того было установлено его наличие в ткани простаты. В 1980 г. впервые проведен серологический тест для определения ПСА в крови, а с 1987 г. его широко используют в диагностике РПЖ.

ПСА – это гликопротеин с молекулярной массой 33 кДа, который принадлежит к семейству человеческих калликреиновых белков и является нейтральной сериновой протеазой, имеет несколько изоформ. Выработка ПСА зависит от секреции андрогенов и в основном происходит в ткани простаты, однако низкие концентрации этого белка могут быть найдены в других тканях (почки или эндометрий). ПСА секретируется эпителиальной выстилкой долек (ацинусов) и протоков ткани предстательной железы. Наивысшие концентрации ПСА определяются в ткани простаты, при этом он также встречается в сперме. Для того чтобы попасть в кровоток, ПСА проникает через простатическую базальную мембрану, строму, капиллярную базальную мембрану и эндотелиальные клетки капилляров. В сыворотке крови найдены две формы ПСА – свободная и связанная с α1-антихимотрипсином или с α2-макроглобулином.

ПСА-тест основан на определении общего количества ПСА в крови. Общепринятой верхней границей нормы является его концентрация 4 нг/мл. В ходе исследований было выявлено, что уровень ПСА в крови повышается с возрастом (Moul J. W., Sun L. et al., 2007). При значениях ПСА выше указанной границы предполагается выполнение биопсии для определения РПЖ. В недавних исследованиях ученые нашли доказательства, свидетельствующие о чувствительности и специфичности этой границы. Одни результаты такого изучения показали, что ПСА-тест рассматривается достоверным только при уровне сывороточного ПСА у мужчин > 2,6 нг/мл (для нормы) и > 10,0 нг/мл (для рака). Специфичность теста достигает лишь 25-35 % при значениях ПСА 2,6-10,0 нг/мл («серая зона» ПСА). Это означает, что 70-80 % пациентов подвергаются ненужным биопсиям (Smith D. S., Humphrey P. A. et al., 1997). В другом исследовании, начатом в США в 1993 г., изучалась распространенность РПЖ среди мужчин с уровнем ПСА < 5 нг/мл. Было установлено, что 33,7 % больных в действительности имели рак простаты при уровне ПСА ≤ 2 нг/мл; у 50,8 % лиц рак развился при значениях ПСА 2,1-4 нг/мл (Thompson I. M., Pauler D. K. et al., 2004). Среди тех мужчин, которым своевременно не был поставлен диагноз с использованием принятых уровней ПСА, у 37,5 % из них выявлен высокозлокачественный РПЖ. Эти находки были подкреплены более поздним исследованием, проведенным с 1997 по 2005 г. в Европе с участием 855 мужчин, у которых ПСА не превышал 4,0 нг/мл и данные ПРИ находились в норме. Было установлено, что 20,5 % из этих пациентов имели высокозлокачественный (низкодифференцированный) рак (Ahyai S. A., Graefen M. et al., 2008). Исследование T. A. Stamey (2004) показало, что сывороточный уровень ПСА хорошо коррелирует только с доброкачественной гиперплазией предстательной железы (ДГПЖ).

Поскольку специфичность ПСА-теста может изменяться, существуют различные методы, направленные на его улучшение. Их можно разделить на две группы – изоформы и параметры ПСА. К изоформам ПСА относятся свободный ПСА (fPSA), проПСА (proPSA), связанный ПСА (cPSA) и доброкачественный ПСА (bPSA). Параметры ПСА, в свою очередь, включают:

• показатель свободного ПСА (% fPSA): в норме составляет > 15-20 % общего ПСА;
• плотность ПСА (PSAD): нормальные значения колеблются < 0,13 нг/мл/см3;
• возраст-специфические уровни ПСА у пациентов: 40-49 лет – 2,5 нг/мл, 50-59 лет – 3,5 нг/мл, 60-69 лет – 4,5 нг/мл, старше 70 лет – 6,5 нг/мл;
• скорость прироста ПСА (PSAV): верхняя граница ежегодного повышения уровня ПСА должна составлять < 0,75 нг/мл/год;
• время удвоения ПСА (PSADT): свыше 5 лет, 2-5 года и меньше 2 лет разделяет больных на группы низкого, промежуточного и высокого риска соответственно.

Использование вышеупомянутых производных ПСА улучшает специфичность ПСА-теста при его значениях от 4 до 10 нг/мл, а также может оказаться полезным для исследования новых возможных биомаркеров рака простаты. К наиболее перспективным белковым биомаркерам для диагностики и прогноза РПЖ относят человеческий калликреин 2 (hK2), ранний антиген рака простаты (early prostate cancer antigen, EPCA), простатспецифический мембранный антиген (prostate-specific membrane antigen, PSMA), антиген рака простаты 3 (prostate cancer antigen 3, PCA3).

Как и ПСА, hK2 относится к семейству сериновых протеаз. Он был первично выявлен при иммуногистохимическом исследовании эпителиальных клеток РПЖ (гиперэкспрессия) (Darson M. F., Pacelli A. et al., 1997). Вслед за этими первыми исследованиями был определен сывороточный уровень hK2, где данный маркер, как и ПСА, представлен в виде свободной и связанной форм. Partin et al. исследовали связь между сывороточной концентрацией hK2 и раком простаты у мужчин, уровень ПСА которых находился в диапазоне 2-4 нг/мл, при этом у 40 % пациентов был выявлен РПЖ (Catalona W. J., Partin A. W. et al., 1999). Другие ученые оценивали прогностическую значимость hK2. Было установлено, что уровень данного маркера в крови достоверно коррелирует с риском развития биохимического рецидива после радикальной простатэктомии (Steuber T. et al., 2006). Хотя hK2 продемонстрировал лучшую точность в прогнозировании биохимического рецидива после радикального хирургического лечения по сравнению с ПСА, требуются дальнейшие исследования для подтверждения данного факта.

EPCA является протеином ядра клетки, который ассоциирован с РПЖ и рассматривается как потенциальный биомаркер, использование которого продемонстрировало 84 % специфичности и 85 % чувствительности для диагностики рака простаты при выполнении иммуногистохимического исследования (Dhir R. et al., 2004). Paul et al. разработали систему для определения EPCA в крови пациентов, при этом показатели специфичности и чувствительности для выявления РПЖ составили 94 и 92 % соответственно. Однако ретроспективный анализ образцов пораженной раком ткани простаты показал, что не во всех случаях наблюдается гиперэкспрессия данного показателя. Таким образом, в настоящее время большим потенциалом обладает использование EPCA в сочетании с ПСА-тестом.

PSMA впервые был обнаружен на мембране эпителия простаты в 1987 г. Его экспрессия оказалась повышенной в ткани РПЖ, вследствие чего началось исследование данной субстанции в качестве биомаркера для рака простаты. Выяснилось, что роль PSMA в качестве сывороточного маркера весьма противоречива. Проведенные исследования не продемонстрировали преимущества PSMA по сравнению с ПСА. Однако не так давно стала доступна новая методика определения PSMA в сыворотке (ProteinChip technique), при использовании которой были получены достоверные различия сывороточных концентраций PSMA у пациентов с РПЖ и ДГПЖ (Xiao Z., Adam B. L. et al., 2001). Тем не менее такие факторы, как выработка PSMA нормальной тканью простаты, другие опухоли, возраст, оказывают влияние на сывороточную концентрацию PSMA, снижая прогностическую ценность данной субстанции в качестве потенциального биомаркера РПЖ.

РСА3 является новым простатспецифичным геном, гиперэкспрессия которого наблюдается в ткани РПЖ (уровень РСА3 в 60-100 раз выше в ткани простаты, пораженной раком, нежели ДГПЖ). Возможность использования оценки РСА3 в моче впервые была предложена de Kok et al. в 2002 г. Метод заключается в исследовании РСА3 мРНК и ПСА мРНК в моче, собранной у пациента после ПРИ. Предполагается, что анализ на РСА3 в моче способен улучшить выявление рака простаты, особенно в «серой зоне» ПСА.

В диагностике РПЖ существует также тест на циркулирующие опухолевые клетки (CellSearch Circulating Tumor Cell, CTC) рака простаты в периферической крови (отделившиеся от существующей в организме опухоли и попавшие в общий кровоток). Наличие подобных клеток в крови представляет собой ценный прогностический признак, позволяющий определить степень прогрессирования злокачественного процесса. Клиническими исследованиями доказано, что идентификация циркулирующих опухолевых клеток в крови и мониторинг их количества позволяет делать выводы о благоприятном либо неблагоприятном прогнозе для пациента с таким метастатическим онкологическим заболеванием, как РПЖ. Подсчет количества циркулирующих опухолевых клеток в крови перед началом курса лечения и на различных его этапах поможет лечащему врачу следить за динамикой состояния здоровья больного и принимать взвешенные решения о дальнейшей тактике его ведения. У пациентов с метастатическим раком простаты детекция ≥ 5 циркулирующих опухолевых клеток в 7,5 мл крови является предпосылкой короткой выживаемости.

Показания к проведению биопсии предстательной железы таковы:

• повышение уровня ПСА сыворотки крови > 4 нг/мл или снижение соотношения свободный ПСА/общий ПСА (% fPSA) < 15 %;
• наличие указывающих на РПЖ изменений по результатам ПРИ и/или ТРУЗИ, независимо от концентрации ПСА.

Выделяют следующие противопоказания к биопсии простаты:

• тяжелое общее состояние больного;
• острая инфекционная патология;
• неконтролируемые нарушения свертывающей системы крови;
• острые воспалительные заболевания прямой кишки, осложненный геморрой;
• острый простатит.

Биопсия простаты эволюционировала от аспирационной, биопсии под контролем пальца исследующего с 1 или 2 точек с правой и левой долей железы к расширенной секстантной биопсии (из 6 точек) под контролем ТРУЗИ, дальнейшим развитием чего явилась сатурационная биопсия (из 24 точек). В Институте урологии оптимальным считается выполнение 10-точковой биопсии простаты у первичных больных с подозрением на РПЖ. При повторной процедуре, кроме 10 точек, необходимо дополнительно исследовать участки ткани железы, подозрительные при УЗИ. С 2009 г. по настоящее время в клинике было выполнено 1488 биопсий предстательной железы. По их результатам, у 59,4 % пациентов был диагностирован РПЖ: аденокарцинома 2-4-й степени по шкале Глисона – в 7,3 % случаев, 5-7-й степени – в 33,2 %, 8-10-й – в 18,9 %. У 40,6 % больных была выявлена ДГПЖ (17,4 %) и PIN, ASAP или PIA (23,2 %), что явилось показанием к проведению повторной биопсии.

Накануне и утром перед проведением трансректальной биопсии простаты рекомендуется выполнение очистительной клизмы. За день до процедуры пациент начинает принимать антибиотик и продолжает его получать еще как минимум три дня после. Профилактическое применение антибиотиков позволяет снизить уровень инфекционных осложнений до 0,3 %. Положение пациента при проведении биопсии – на левом боку с подтянутыми к груди ногами либо литотомическое положение (как для промежностных операций). После введения ректального ультразвукового датчика с насадкой для проведения биопсийной иглы осуществляют ТРУЗИ простаты. С целью анестезии применяют интраректальное введение специального геля с лидокаином, внутримышечные инъекции дексаметазона либо выполняют перипростатические инъекции местного анестетика. Некоторые авторы считают, что результативность биопсии зависит не столько от количества биоптатов, сколько от их качества. У большинства устройств для биопсии игла входит в ткань на глубину 20-22 мм. Длина получаемого столбика ткани составляет приблизительно 17 мм. В том случае, если эта длина < 10 мм, рекомендуют повторить пункцию в том же направлении. Полученные в ходе биопсии столбики тканей помещают в отдельные маркированные контейнеры, которые передаются в лабораторию для гистологического исследования.

Изучение роли расширенной биопсии простаты в обнаружении рака простаты (Nesrallah L. et al., 2008) показало, что биопсия из 14 точек является более эффективной (рак выявлено в 88 % случаев) по сравнению со секстантной (в 75 % случаев). По данным итальянских ученых (Scattoni V. et al., 2009), при биопсии простаты из 24 точек выявляемость РПЖ достигала 95 %. При этом через год вышеуказанные исследователи пришли к выводу, что при выполнении 16-точковой биопсии рак также можно диагностировать в 95 % случаев, т. е. увеличение числа точек биопсии не приводит к улучшению выявляемости РПЖ.

Биопсия предстательной железы, являясь относительно безопасной процедурой, в ряде случаев может привести к развитию осложнений. Наиболее часто встречающимися из них являются:

• гематурия более суток – 35,9 %;
• боль в прямой кишке и промежности – 30,9 %;
• гемоспермия – 27,1 %;
• острый простатит – 3,4 %;
• кровотечение из прямой кишки – 2,1 %;
• острая задержка мочи – 1,5 %;
• острый орхоэпидидимит – 1,1 %;
• потеря сознания во время биопсии – 1,1 %.

Показания к повторной биопсии простаты:

• возрастание уровня ПСА;
• увеличенная плотность ПСА;
• подозрение на рак по результатам ПРИ;
• повышенная концентрация PCA3.

По результатам метаанализа пяти рандомизированных контролируемых исследований (Ilic D., Neuberger M. M. et al., Cochrane Database Syst Rev, 2013), скрининг РПЖ незначительно снижает канцер-специфическую смертность этой категории больных. Только в одном исследовании (European Randomized Study of Screening for Prostate Cancer) сообщается о существенном (на 21 %) снижении данного показателя в заранее оговоренной подгруппе мужчин в возрасте от 55 до 69 лет.

Согласно рекомендациям Европейской ассоциации урологов (EAU, 2014), при первичном обследовании пациентам с подозрением на РПЖ необходимо выполнить 10-12-точковую трансректальную или трансперинеальную биопсию простаты под контролем ультразвука. В руководстве Европейского общества медицинской онкологии (ESMO) указано, что биопсию предстательной железы следует проводить под прикрытием антибиотиков с помощью ТРУЗИ как минимум из 8 точек.

О. В. Щербина, д.мед.н., профессор кафедры радиологии Национальной медицинской академии последипломного образования им. П. Л. Шупика представил вниманию слушателей доклад «Лучевая диагностика рака предстательной железы (УЗИ, КТ, МРТ, остеосцинтиграфия, ОФЭКТ). Когда и кому?».

Злокачественные опухоли предстательной железы в экономически развитых странах в течение последних лет занимают одно из первых мест в структуре онкологической заболеваемости мужского населения. Ежегодно наблюдается значительное повышение заболеваемости РПЖ. Высокая распространенность рака, трудности в диагностике, особенно на ранних стадиях, нередко позднее выявление при низкой эффективности даже паллиативной терапии являются факторами, определяющими актуальность проблемы.

К исследованиям, проводимым для диагностики РПЖ, относят ПРИ, ПСА-тест, ТРУЗИ, пункционную биопсию. Наиболее характерный признак РПЖ по данным ТРУЗИ – очаг сниженной эхогенности, преимущественно в периферической зоне. Кроме изменений в паренхиме железы, учитывают и другие признаки злокачественного поражения: асимметрию органа, локальное выбухание, в т. ч. перипростатической жировой полоски, нечеткость контуров.

Ультразвуковые признаки поражения капсулы предстательной железы:

• местная деформация контура;
• неоднородность или прерванность перипростатической жировой полоски;
• сглаживание границ между железой и соседними органами малого таза.

При переходе опухоли на семенные пузырьки во время ТРУЗИ визуализируется асимметричное расширение, кистозная дилатация, девиация, изменение эхогенности и нечеткость границ. Достоверным признаком поражения семенных пузырьков считается наличие дополнительной эхогенной массы, исходящей из предстательной железы, в их нижних концах.

По данным энергетического допплеровского картирования, для опухолевых сосудов характерны:

• извилистость;
• патологическое разветвление;
• прерывистость;
• разный калибр;
• хаотичное расположение в зоне опухоли;
• слепые карманы вместо конечных артериол.

Характер сосудистого рисунка у больных РПЖ расценивается как дезорганизованный.

Соноэластография – специальная технология визуализации тканей и органов, основанная на различии эластических свойств (упругости, жесткости и растяжимости) нормальных и патологических тканей, на визуальной оценке определения их деформации при дозированной компрессии и реализованная в современных ультразвуковых диагностических приборах. Методика базируется на изменении обратного рассеивания ультразвукового сигнала при разной сжатости инсонированной ткани. При этом более плотные и более эластичные ткани представлены на экране монитора в различной цветовой гамме (чаще плотная ткань визуализируется синей, эластичная – красной, желтой).

Критерии РПЖ по данным соноэластографии:

• высокая жесткость ткани раковой опухоли;
• синий цвет новообразования;
• коэффициент жесткости > 3 единиц;
• модуль Юнга > 49 кПа.

Использование соноэластографии позволяет повысить информативность ТРУЗИ в ранней диагностике РПЖ, выявить невизуализируемые в режиме серой шкалы и при допплерографии опухолевые очаги.

При исследовании предстательной железы с помощью соноэластографии имеется ряд ограничений:

• применение методики нежелательно при объеме простаты > 80 см3;
• низкая дифференциально-диагностическая эффективность при изменениях центральной части железы;
• незначительная информативность у пациентов, перенесших хирургические вмешательства на предстательной железе, что связано с изменениями эластических характеристик ткани органа в результате рубцово-склеротических процессов.

Для определения экстракапсулярного распространения опухоли показана компьютерная (КТ) (ограниченное применение) и магнитно-резонансная томография (МРТ) таза. При выполнении МРТ на изображении в более информативном Т2-взвешенном режиме РПЖ имеет вид очага с низкой интенсивностью сигнала внутри яркой периферической зоны. Для оценки экстракапсулярного распространения опухоли используют следующие критерии:

• выпячивание капсулы железы, «разрыв» ее опухолью;
• асимметрия нейрососудистого пучка;
• облитерация угла между прямой кишкой и предстательной железой;
• распространение опухоли на перипростатическую жировую клетчатку.

При распространении рака на жировую клетчатку на Т2-взвешенных изображениях визуализируются гипоинтенсивные тяжеподобные образования, имеющие четкие (реже нечеткие) контуры. Инфильтрацию в семенные пузырьки выявляют по появлению патологической ткани с низкой интенсивностью сигнала и по дилатации и асимметрии просветов пузырьков на изображениях в Т2-взвешенном режиме.

Метод магнитно-резонансной спектроскопии заключается в регистрации локального нарушения метаболизма в предстательной железе и улучшает эффективность дифференциальной диагностики РПЖ и распознавание ранних стадий опухолевого процесса. При проведении данного метода обследования зарегистрированные в спектрах in vivo сигналы полиаминов являются дополнительными биохимическими маркерами, указывающими на участки перерождения ткани простаты. На основании показателей спектров метаболитов определено, что концентрация цитрата при аденокарциноме предстательной железы достоверно снижается по сравнению с участками нормальной ткани и ткани с зонами воспаления и доброкачественной гиперплазии, что позволяет диагностировать злокачественное перерождение ткани. Отношение интегральной интенсивности сигнала цитрата к сумме интегральных интенсивностей сигналов холина и креатина (R = Cit/[Cho + Cr]) является специфическим маркером злокачественной опухоли простаты. При значениях R = 1,12-2,29 патологически измененный участок соответствует карциноме предстательной железы, при R = 2,30-4,13 – доброкачественной гиперплазии, в то время как показатель R > 4,14 характерен для нормальной ткани простаты.

Для диагностики метастазов РПЖ в лимфатические узлы выполняют: УЗИ, КТ и МРТ таза, позитивную лимфосцинтиграфию и однофотонную эмиссионную КТ (ОФЭКТ) с туморотропными радиофармпрепаратами. Для выявления метастазов в скелет осуществляют: остеосцинтиграфию, ОФЭКТ с фосфатами, мечеными технецием, рентгенографию скелета, КТ, МРТ. Следует отметить, что ОФЭКТ и сцинтиграфия выявляют метастазы в костях на 2-6 мес раньше, нежели рентгенография.

Далее докладчик остановился на алгоритмах ведения больных РПЖ при тех или иных результатах первичного обследования, включающего ПРИ и ПСА-тест (схемы 1, 2). Пациентам с наличием изменений по данным ПРИ и уровнем ПСА > 3,0 нг/мл показано выполнение ТРУЗИ и биопсии патологических участков простаты, после чего будет обнаружен либо рак, либо доброкачественная патология и назначено соответствующее лечение.

Схема 1. Алгоритм ведения пациентов при отсутствии изменений в ходе ПРИ и с уровнем ПСА 0-3,0 нг/мл

Схема 2. Алгоритм ведения пациентов при отсутствии изменений в ходе ПРИ и с уровнем ПСА 3,1-20,0 нг/мл

Пациентам с отсутствием изменений по данным ПРИ и уровнем ПСА > 20,0 нг/мл следует выполнить ТРУЗИ и биопсию простаты. При обнаружении доброкачественного заболевания им назначают лечение. В случае выявления рака больного подвергают КТ- или МРТ-диагностике при местном распространении опухоли; КТ, МРТ, ОФЭКТ – при метастазах в регионарные лимфоузлы и скелет; затем проводят лечение.

При оценке эффективности лечения первичной опухоли простаты учитывают следующие ультразвуковые критерии:

• наличие или отсутствие выявленных к началу лечения опухолевых очагов;
• динамика их размеров;
• изменение эхогенности опухолевых узлов;
• присутствие опухолевой инвазии парапростатической клетчатки или смежных органов малого таза.

При эффективном лечении происходит уменьшение количества диагностированных к началу лечения опухолевых очагов и их размеров, отмечается повышение их эхогенности. При неэффективной терапии по результатам ТРУЗИ исчезновение опухолевых очагов не наблюдается, их размеры остаются стабильными или незначительно уменьшаются, эхогенность не повышается (очаги остаются гипоэхогенными).

После радикальной простатэктомии показано проведение ПСА-теста, ПРИ, ТРУЗИ; при подозрении на рецидив и генерализацию процесса – ПРИ, ТРУЗИ, остеосцинтиграфии, КТ, МРТ таза, рентгенографии органов грудной клетки, иммуносцинтиграфии с 111In-CYT356 или 99mTc-CYT351. После лучевой терапии пациентам необходимо выполнить ПСА-тест, ПРИ, ТРУЗИ; при подозрении на рецидив и генерализацию процесса – ПРИ, ТРУЗИ, остеосцинтиграфию, КТ, МРТ таза, ОФЭКТ лимфоузлов, рентгенографию органов грудной клетки, иммуносцинтиграфию с 111In-CYT356, 99mTc-CYT351.

По завершении комплексного лечения (лучевой и гормональной терапии) рекомендовано проведение ПСА-теста, определение маркеров агрессивности опухолевого процесса – тканевого полипептидного специфического антигена или тимидинкиназы, ПРИ, ТРУЗИ. При оценке эффективности лечения метастазов в лимфоузлах учитываются результаты КТ, МРТ, позитивной лимфосцинтиграфии, ОФЭКТ. При подозрении на рецидив и генерализацию процесса осуществляют ПРИ, ТРУЗИ, остеосцинтиграфию, КТ, МРТ таза, ОФЭКТ лимфоузлов, рентгенографию органов грудной клетки, иммуносцинтиграфию с 111In-CYT356, 99mTc-CYT351.

После гормональной терапии у пациентов проводят ПСА-тест, определение маркеров агрессивности опухолевого процесса – тканевого полипептидного специфического антигена или тимидинкиназы, ПРИ, ТРУЗИ. Оценка эффективности лечения метастазов в лимфоузлах осуществляется с помощью КТ, МРТ, позитивной лимфосцинтиграфии, ОФЭКТ. При подозрении на развитие гормонорезистентности рекомендованы ПРИ, ТРУЗИ, остеосцинтиграфия, КТ, МРТ таза, ОФЭКТ лимфоузлов, рентгенография органов грудной клетки, определение маркеров агрессивности опухолевого процесса.

Подводя итоги, профессор О. В. Щербина отметил, что методы лучевой диагностики играют большую роль в выявлении РПЖ, местного распространения процесса, регионарных и отдаленных метастазов, а также в мониторинге состояния больных. Таким образом, необходима их эффективная комбинация и широкое применение в клинической практике.

После прослушанных докладов урологи приняли участие в мастер-классе профессора Йенса-Уве Штольценбурга, заведующего отделением урологии, руководителя международного тренировочного центра по лапароскопии и робот-ассистированной хирургии в Лейпцигском университете (Германия), который выполнил оперативные вмешательства трем больным РПЖ на разных стадиях с применением различных хирургических техник в режиме реального времени (live surgery) с их трансляцией из операционной и возможностью общения с хирургом. У первого пациента была осуществлена эндоскопическая экстраперитонеальная радикальная простатэктомия с нервосберегающей техникой, у второго – эндоскопическая экстраперитонеальная радикальная простатэктомия при большом объеме простаты в сочетании с ДГПЖ, у третьего – лапароскопическая радикальная простатэктомия опухоли на стадии Т3а-Т3b с расширенной тазовой лимфодиссекцией. Таким образом, участники школы имели возможность пополнить свои знания и умения по проведению радикальной простатэктомии при локализованном и местно распространенном раке простаты – операции, с которой они ежедневно сталкиваются в своей рутинной клинической практике.

Подготовила Марина Малей

Продолжение в следующем номере

В начало статьи